[ЕкатеринаАнаньева]

Сказка "Встреча c питерским Небом"

Питер осенью – город смешанных чувств. С одной стороны только в это время он становится тем, чем на самом деле является, а именно бесчисленной громадой холодных острых углов, отражающихся в бесконечной паутине мокрого асфальта. С другой же стороны, вся эта гипертрофированная мрачная сырость совершенно сводит с ума. Хочется под традиционный каминный плед, ну или хотя бы козырек над глазами, чтобы хоть что-нибудь видеть, сидя на лавочку в этом чудесном скверике, который совершенно неожиданно попался на пути. Еще хорошо бы прикурить сигарету, но зажигалка, да, впрочем, и сигарета совершенно промокли уже не столько от дождя, сколько от рук.

Я убрала сигарету в карман пальто. Может высохнет, времени у меня сколько угодно.
Думать о том, что теперь делать, совершенно не хотелось. Но эти мысли словно запах были вокруг, и, вдыхаемые мною, они постепенно, все же, заполняли мою голову. Жалеть о чем-то было бессмысленно… Поезд на котором я должна была ехать домой уже приближается к середине своего пути. Денег, что я выручила с возврата билетов, после того как опоздала на него, хватит на то, чтобы чего-нибудь перекусить сегодня, и даже завтра. Из гостиницы меня уже выписали. Да и как туда без денег…

Зажигалка, наконец, дала добротную искру, и сигарета пустила голубое облако. Чего тянуть, надо расспросить у людей как выбраться на московскую трассу и начинать двигаться к дому, надеясь на добрых людей.
С левого боку от меня донесся легкий кашель.
- Ты мне аппетит испортишь так окончательно! И так свежей травы здесь не найдешь!
Я обернулась. Синяя лошадка пыталась вытащить пучок оставшейся зеленой травы из-за ножки скамейки. Заметив, что я ее разглядываю, она, не отрываясь от процесса, подняла на меня глаза.
- Это не вежливо!
- Что?
- Смотреть, как едят другие.
- Извини. – пробормотала я и отвернулась.

Я попыталась вернуться к своим размышлениям, но мысли никак не клеились друг к дружке. Их словно ветром выдувало у меня из головы, и приходилось делать усилие, чтобы вовремя поймать их и задержать хотя бы на секунду.
Вдруг что-то не очень больно, но достаточно неожиданно ущипнуло меня за плече. Я вскрикнула и услышала за спиной заливистое ржание.

- А это по-твоему вежливо? – возмутилась я.
- Нет, это весело! – не унимался коняга.
Он, наконец, вышел из-за моей спины и встал напротив. Я заметила, что он прихрамывает на заднюю ногу.
- Меня зовут Леопольд. Но, честно говоря, мне не очень нравится это имя.
- Аня.
- А какое имя тебе нравится?
- Ну, которое олицетворяло бы мою сущность, что ли… Вот люди выбирают себе прозвища, потому что мечтают о чем-то, или потому что у них есть какие-то яркие черты характера. Почему животным непременно нужно давать имена по традиции, продолжая тему их родителей. Тем более, что я своих родителей даже не помню, а мне все равно приходится носить кошачье имя. Вот у тебя какое прозвище?
- Кроха…
Он снова весело заржал.
- То и видно!
Он подошел к скамейке поближе.
- Встань.

Я поднялась. Мы встали плечом к плечу. Конь внимательно смерил меня левым глазом и сделал шаг назад.
- Ты ж мне по мнимую попону! – снова весело заржал он.
- Ну и что! – как то даже обижено ответила я. – Не задумывался, что лошади в принципе крупнее людей.
- А толку? – вдруг особенно грустно на фоне недавнего смеха спросил он.
В ответ я только пожала плечами. А он вздохнул и украдкой посмотрел на ножку скамейки. Видимо проверил, не осталось ли еще чего пожевать. При этом в моем животе тоже призывно заурчало.
- А почему ты не хочешь сменить имя, если оно тебе не нравится?
- Почему это. Очень даже хочу!
- Так в чем проблема?
- В традициях.
- В каких традициях???
- Ну в том, что имя дается и меняется, соблюдая какие-то определенные традиции. И это не только у лошадей так! Вот, например, люди. Человек может получить другое имя при крещении. Крещение – это давняя и серьезная традиция. Да даже создание прозвища у людей это целая традиция!
- Не замечала никакой особенной традиции!
- Вот ты думаешь, что решила назвать себя крохой и все тут? И все сразу стали называть тебя крохой? Нееет! Тут два пути: либо ты ждешь пока кто-нибудь случайно не выкрикнет твое настоящее имя и тут уж оно к тебе прилипнет навсегда, либо ты его сама себе выбираешь и начинаешь им везде подписываться, просить чтобы в телефоне тебя записали именно так и т.д. Это уже традиция рекламирования собственного имени, некий локальный ребрендинг. Скажешь в ребрендинге нет традиций???

Мне ничего не оставалось, как глупо улыбнуться.
- Так почему ты не проведешь этот локальный ребрендинг себе?
- Я не могу. Я же лошадь!!! – и он заржал, причем так, что я почувствовала себя полной дурой.
- А у других животных какие традиции смены имени?
- Всех чаще имена меняют птицы. Почти каждый год. Если у тебя второй год подряд одно и то же имя, то ты неудачник!
В этот момент на соседнем дереве крайне обиженно каркнула насквозь мокрая ворона и Леопольд снова расхохотался в ее сторону.
- У низ принято, в процессе создания пары давать друг другу такие имена, какие им нравятся. Соответственно нет имени – нет пары. Кстати, подобная традиция есть и у людей! Вы вообще очень много позаимствовали у животных, на столько много, что мне до сих пор не понятно, почему у вас не растут крылья и хвосты.
Обдумывая то, что всегда знала, но увидела в новом свете, я заметила двух увлеченных разговором старушек, медленно идущих по парку в нашу сторону. Одна катила перед собой тележку с надписью «пирожки», а вторая несла корзинку с цветами, укутанными в полиэтилен.
- А какие у лошадей есть традиции по смене имени?
- Нам может дать другое имя новый хозяин.
- А старый?
- А старому зачем?
- Верно…

Я встала и подошла к бабушкам. Они приветливо остановили болтовню и предложили купить последний пирог с картошкой. Еще у них были ватрушки и, кажется, сосиски в тесте. Я взяла картошку и уже развернулась, чтобы идти обратно к лавочке. В это время Леопольд снова подошел к ножке лавочки и оглядывал ее то с одной стороны, то с другой.
- Ты любишь цветы? – крикнула я.
Он вздрогнул и немного смущенно оглянулся.
- Смотря какие. Розы колючие, а лилии сильно пахнут… - начал рассуждать он.
Бабушка открыла полиэтилен и я увидела в корзинке несколько букетиков хризантем.
- Сколько?
- Маленький – пятьдесят. Большой – сто.
Я машинально откинула в кармане один из полтинников в сторону, на проезд до трассы, и протянула все остальное бабушке.
- Давайте оба.
Она сложила два букета вместе и я направилась к лавочке с охапкой белых цветов. Леопольд все так же смещено улыбался наблюдая за моим приближением.
- Поужинаем? – весело спросила я и протянула ему цветы.
Конь аккуратно захватил букет и не скрывая благодарности улыбнулся мне глазами.
Когда я села на лавку и засунула в рот пирог, то заметила, то Леопольд держит букет на фоне своего бока.
- Я небо с облаками! – промычал он, стараясь не выронить цветы.
На этот раз рассмеялась я.

Мы молча шли по ночному городу. Звук наших шагов разливался музыкальной дробью в тишине улицы.
- Тебя куда проводить? - наконец спросил он.
- Мммм… - промычала я думая что же ответить. – А я хотела сама тебя проводить.
Леопольд некоторое время молчал. Потом остановился и посмотрел куда-то в сторону.
- А меня особо некуда провожать.
- Почему???
- Мой цирк уехал из Петербурга уже четыре месяца назад. Собственно место где я живу уехало вместе с ним.
Я с ужасом уставилась на него.
- Ой, да не делай ты такого лица! Это и к лучшему!!! Там мой дом представлял из себя клетку четыре на четыре, в которой убирали один раз в день и два раза в день приносили еду. Здесь же мой дом – целый город.
Я обняла его за толстую шею, а он в ответ положил мне голову на спину.
- Где же ты ночуешь?
- Когда как. Смотря где гуляю.
- Тогда и мне стоит признаться, что провожать меня некуда. Будем считать, что мой цирк тоже уехал без меня, только не несколько месяцев назад, а сегодня днем.
- Знакомых тут, судя по выражению твоего лица, у тебя нет?
- Нет.
- Ну тогда я, как старший товарищ по несчастью, должен тебя приютить. Тут как раз не очень далеко мое любимое место для ночлега.

Мы свернули с главной улицы, отсчитали домов двадцать по полутемному бульвару и, еще пару раз повернув, вышли к набережной какого-то канала. В одном месте вниз уходил достаточно крутой спуск без ступенек. Там то мы и начали спускаться вниз.
- Здесь я и повредил копыто. – неловко констатировал он.

В ответ на это я встала впереди него, уперлась в грудь обеими руками и начала медленно спускаться вниз спиной. Мне казалось, что так я подстраховываю его, хотя, если задуматься, начни Леопольд падать, он превратил бы меня в мокрое место. Но конь с благодарностью принял мою помощь.
Мы какое-то время шли по узкому тротуару внизу набережной. От воды нас отделял лишь невысокий бордюр. Вода казалась мне куском черносливового желе, которое только что достали из холодильника. От удара о стол желе взволновалось и никак не может успокоиться.

Когда мы проходили под мостом, Леопольд констатировал, что мы пришли и согнув в коленях все четыре копыта смешно пополз в синюю дверку в каменном подножье моста. Следуя за ним я оказалась в небольшой комнате, в которую почти не проникало света. Единственно что не давало мраку совсем поглотить нас, это круглое окошко с крестиком решетки. Конь опустился на пол и улегся, став похожим на огромную кошку.
- Разве лошади не спят стоя?
- Это только люди спят на ходу! – рассмеялся он. – Закрывай дверь и иди сюда.
Я послушно закрыла синюю дверцу и села рядом с ним. На полу оказалась какая-то ветошь, что не могло не порадовать меня.
- Ты мне скажи, зачем спать стоя, если есть альтернатива? – уже полушепотом продолжил он. – ложись ко мне на бок и можешь гриву под голову положить.

Я разулась и устроилась на его широком боку, а Леопольд укрыл мои ступни хвостом, чтобы они не мерзли. Его шкурка была мокрой от дождя, но мягкой и удивительно теплой. Теплой ровно на столько, чтобы моментально создать ощущение уюта в этой темной бетонной коробке под мостом. Мне почему-то показалось, что Леопольд пахнет утренним лесом, и, плавно погружаясь в дрему, мне все казалось, что мы лежим в большом ночном лесу на берегу реки. Что я уставший путник, а он мой верный конь. Что мы проскакали целый день и вот, потушив разведенный костер, я засыпаю, прижавшись к своему верному другу.

Утренний город. Спешащие на работу люди. А мы идем против потока, словно невидимки. Одинаковые, не проснувшиеся еще люди не замечают нас, а мы так же равнодушны к ним. Я так же должна сейчас спешить в офис, но только почти в тысяче километров от сюда. Но наша неспешная, бесцельная утренняя прогулка была настолько приятна, что быстро выгоняла из головы все суетливые мысли.
За ночь все облака пролились дождем без остатка. Утреннее осеннее солнышко наполняло белым светом чистые улицы, а над головой в город врезался ярко-синий многоугольник неба. Леопольд смотрел на него заворожено еще тогда, когда мы поднялись на набережную и долго стояли на мосту. Он тогда еще пошутил, что стал синим потому что в детстве слишком долго смотрел на небо.
- Завтрак! – весело воскликнул он, и мы свернули в какой-то скверик, между магазином и каким-то офисным зданием.
В сквере красовались клумбы с сочными цветами и зеленью. Белая чаща смотрелась около Леопольда как гигантская чашка с салатом. Я пожалела что у меня при себе нет фотоаппарата.
Я села на бордюр рядом и стала разглядывать птиц на соседнем дереве, размышляя о том, как птицы могли бы ласково называть друг друга. В это время к нам подошел дворовый пес. Явно уличных, хотя довольно чистый.
- Здорово, местный! – кивнул в его сторону Леопольд.
- Привет! – прохрипел пес. - Опять наши клумбы общипываешь?
- А что дворники рядом? – оторвался он от салата.
- Нееет, иначе бы я на тебя залаял, как и договаривались.
- Ааа… - протянул он и снова принялся за еду.
- Не сиди на камне! – повернулась ко мне лохматая морда.
- Я… - смутилась я, не ожидая такого внимания.
- Сама то ела чего-нибудь?
- Когда?

Леопольд за спиной заржал.
- Местный, принеси ей что-нибудь человеческое. Она вчера мне цветов накупила, теперь видимо голодает.
- Ооо! – многозначительно протянул пес и направился к магазину.
- Твой друг? – спросила я.
- Все мы друзья, сожители и братья. Он как-то услышал разговор местных дворников, что им бы пса сторожевого. Ну вот мы с ним и придумали, что я буду здешние клумбы общипывать, а он меня публично прогонит. Ну вот так и устроили его на работу. Дел не много, а кормят регулярно.
Через некоторое время Местный показался на горизонте с высоко запрокинутой вверх мордой, из которой свисали пара сарделек.
- Тяни, сквозь зубы процедил он.
Я оторвала две. Третью пес заглотил буквально в два движения челюстью. Утро становилось еще прекраснее.

Мы еще долго нарезали круги по улицам, а потом остановились на каком-то пешеходном мосту.
- Давай придумаем тебе другое имя? Настоящее! – предложила я, глядя на его отраженнее в реке.
- А как же традиции? – спросил он у моего отражения.
- А мы не нарушим традиций. Я стану твоим новым хозяином и смогу дать тебе новое имя.
- Это не будет иметь смысла. – грустно ответил он.
- Почему?
- Зачем имя, если им тебя никто не будет называть?
- Почему никто?
- Местный? Смоляная ворона? Для того чтобы позвать меня им не нужно мое имя. По имени меня должен называть хозяин. Давай смотреть правде в глаза. Ты не планировала стать питерским бомжом, жить под мостом с лошадью и питаться тем, что украдет с прилавка для тебя бродячая собака.

Я молчала.
- Лошади не выносят одиночества! Они должны либо жить в табуне, либо иметь хозяина. У меня нет ни того, ни другого. И когда я говорю о хозяине, я не имею ввиду какую-то мифическую личность. Это должен быть вполне конкретный человек, который будет нести ответственность за мою жизнь, а я буду служить ему каждой своей мышцей.
Я обняла его за шею так крепко, сколько у меня было сил. Но он не клал голову мне на спину, как вчера и мне казалось это из-за того, что ему так же не выносимо наше неминуемое расставание.
- Поехали со мной в Нижний Новгород? – наконец выпалила я. – Ты сможешь жить у меня на даче! Там до леса две минуты идти!
- Две минуты до леса? – восхитился он.
- Да! Мы построим тебе теплый домик, который ты сможешь сам открывать и закрывать. Ты сможешь гулять сколько захочешь, но вместе с тем у тебя будет крыша над головой и нам не придется расставаться. А зимой я буду кормить тебя овощами и хлебом!
- Овощами… - задумчиво повторил он и поднял глаза в небо.
Он какое-то время молчал, но по биению его большого сердца я поняла, что он не думает о том соглашаться ему на это или нет. Он просто счастлив и наслаждается этим мгновением счастья, не способный выразить это иначе, кроме как подняв морду к синему небу.
- Поехали, хозяин! – наконец радостно сказал он и подогнул копыта, чтобы мне легче было залезть на него.
И мы поехали.
Я сидела на его широкой спине, и мне казалось, что я плыву по городу на теплом синем облаке. Меня покачивало из стороны в сторону, все больше разгоняя по телу ощущение щенячьего восторга от всего происходящего. Наконец я не выдержала и, раскинув руки в стороны, уставилась в синее небо.
- Небо! – закричала я.
- Что?
- Твое новое имя - НЕБО!
Большая улыбающаяся морда повернулась ко мне и несколько раз довольно и задумчиво кивнула.
- Да! Небо – это настоящее имя!